Низшая проба, ч.1: «Как Темиргалиев организовал хищение почти 100 млн рублей»

Стремительная история хищений и разоблачений ее организаторов началась 14 мая после одного из ежедневных на тот момент совещаний в кабинете Темиргалиева, посвященных функционированию банковской сферы, а именно – сохранению в собственности республики имущества и активов отделений банков украинских. Собственно, совещание проходило в привычном для совминовских служащих кулуарном формате, и принимали в тем участие только Темиргалиев и руководитель крымского «Ощадбанка» Олег Рябцев. Уже в ходе следствия они будут давать разные показания о содержании этого совещания. Рябцев и Темиргалиев сошлись на том, что деньги не должны быть вывезены на Украину, но Рябцев при этом настаивал на соблюдении законности процедуры изъятия, а Темиргалиев как представитель власти как раз ее и гарантировал. Темиргалиев, по словам Рябцева, собирался вывезти деньги в управление Национального банка Украины в Крыму для дальнейшего хранения, причем банкир неоднократно на опросах цитировал слова вице-премьера («ценности Ощадбанка мы вывезем»), сказанные в приказном порядке.

При этом оба утверждают, что деньги должны были попасть в бюджет Крыма, однако этот путь оказался слишком долгим. Точно можно сказать одно – сразу после совещания 14 мая механизм предстоящих хищений был запущен в работу.

Бывший на тот момент советником премьер-министра Крыма Игорь Васильченко весной 2014 года занимался обеспечением нормального прекращения функционирования украинских банков для их замены на российские и исполнял указания Темиргалиева как заместителя премьера, отвечавшего за экономический блок в правительстве. Васильченко  утверждает, что 14 мая Темиргалиев вызвал его к себе в кабинет и обозначил задачу – вывезти всю имеющуюся наличку из хранилища КРУ «Ощадбанка», а о конкретной дате пообещал сообщить позже.

Сами указания поначалу якобы не вызывали подозрений у исполнителей из-за происходившего коллапса, особенно на фоне действий украинских администраций банков. В частности – Нацбанка Украины, руководство которого, например, дало команду уничтожить 3,8 млрд гривен, чему помешали лишь оперативные действия крымской самообороны. Украинские банки пытались вывезти из Крыма максимум активов – наличные, банкоматы, материальные ценности, клиентские базы, и первостепенной задачей в республике видели их сохранность. Соответственно, когда поступила информация от руководителя крымского управления «Ощадбанка» Олега Рябцева о наличии в банке более 70 млн гривен и около 300 кг золота на ответхранении, было решено принять меры по их перемещению. Сначала занялись наличкой…

Пара дней ушла на создание видимости юридической работы (Темиргалиевым якобы готовился нормативно-правовой акт Совета министров Крыма, узаконивающий передачу средств, хотя на бумаге его никто так и не увидел) и техническую подготовку (найм инкассаторских автомобилей и подбор участников). Само изъятие миллионов украинских гривен, их конвертация в доллары и распределение между соучастниками произошли 16 мая.

Далее приходится пользоваться показаниями осужденных и свидетелей, за исключением Темиргалиева – он отрицает свое участие в произошедшем и называет слова Васильченко, Рябцева и своего водителя Задорожного «оговором». Причем оговор объясняет тем, что он не оказал помощи подозреваемым в ходе следствия, а заявил о личной ответственности каждого за содеянное.

И тем не менее, совершенно точно установлено, что 16 мая Рустам Темиргалиев вызвал Игоря Васильченко к себе и поручил вывезти наличность, о которой ранее сообщил Рябцев. Причем речь шла о 72 млн гривен. Под такую большую сумму были заказаны сразу два инкассаторских автомобиля, а в помощь Васильченко первый вице-премьер выделил руководителя антикоррупционного комитета Владимира Мерцалова и охранника Вячеслава Задорожного. При этом гарантировал, что проблем не будет – Рябцев на месте окажет содействие в беспрепятственном получении денег. Собственно, так и произошло, за исключением двух моментов. Во-первых, в управлении «Ощадбанка» оказалось лишь 32,453 млн гривен – остальные деньги были направлены на выплату зарплаты сотрудникам банка и его текущую деятельность (не исключено, что такое решение принял заместитель директора департамента аудита ПАО «Ощадбанк» А.Матюха, направленный из Киева в Крым для контроля за работой местного управления и формально возглавивший его – в противном случае «деятелям» могла достаться вся сумма, на тот момент эквивалентная почти 6 млн долларам). Во-вторых, как раз на этого киевского представителя пришлось оказать психологическое давление, причем как Васильченко, так и привлеченному Мерцалову. Возымели действие обещание принести позже постановление правительства и увиденное Матюхой огнестрельное оружие у прибывших. В итоге он согласился передать деньги, благо после телефонных переговоров с Темиргалиевым гости согласились взять остатки средств, которые после длительного пересчета были погружены в одну из позаимствованных инкассаторских машин. При передаче средств был составлен акт по форме, а расписаться в их получении доверили инкассатору.

Естественно, никаких документов после вывоза средств никто в «Ощадбанк» не привез. Рябцев настойчиво просил их у Темиргалиева, но тот, по его же словам, назвал такой подход «незаконным».

После получения средств Васильченко с Мерцаловым и инкассаторами отправился в управление одного из российских банков, как раз разворачивавших деятельность в Крыму. Здесь, в соответствии с договоренностями, была произведена конвертация украинской валюты в американскую. К слову, топ-менеджеры российского банка подтвердили, что была договоренность об обмене 72 млн гривен, и доллары доставлялась в Крым именно в расчете на эту сумму.

По показаниям Васильченко, указание Темиргалиева о конвертации выглядело тоже логичным – кому нужна в Крыму украинская гривна, тем более сам Васильченко как советник по банковской сфере наверняка был в курсе скорого внезапного перехода на расчеты исключительно в рублях. А вот данная непосредственно перед конвертацией новая установка Темиргалиева уже никак не согласовывалась с легальностью процесса – оставить 200 тыс долларов себе до дальнейших распоряжений, а остальные (2 млн 459 тыс долларов) разделить на три части и передать доверенному лицу – им оказался охранник Задорожный.

Несколько странно звучит, но при передаче сумок с деньгами Васильченко попросил Задорожного вернуть сами сумки, купленные им за свой счет. Нельзя до конца исключать версию о том, что Васильченко все же в этот момент еще работал «за идею», не рассчитывая на материальное вознаграждение, оттого и беспокоился за свое имущество.

Сам Вячеслав Задорожный указал, что его шеф Рустам Темиргалиев поручил забрать сумки у Васильченко в банке. По возвращении в здание правительства Задорожный одну из сумок принес в рабочий кабинет Темиргалиева, а остальные остались в машине, припаркованной во дворе Совмина.

Через некоторое время, свидетельствует охранник, Темиргалиев вышел во двор с незнакомым мужчиной в возрасте 50-55 лет и передал ему одну из сумок. При этом Задорожному пришлось еще и помочь мужчине донести сумку до его авто, так как она была очень тяжелой.

Третью сумку Темиргалиев забрал из авто уже дома, куда его доставили по окончании рабочего дня. Водитель первого вице-премьера в ходе следствия подтвердил, что охранник, сопроводив Темиргалиева до дома, занес одну из тех сумок.

Столь очевидные манипуляции не могли не пройти незамеченными для принимавших участие в мошенничестве. Но если охранник пока не задавал вопросов, то Васильченко интересовался у Темиргалиева, всё ли тот получил. И тогда Темиргалиев бесповоротно вовлекает советника премьер-министра в круг посвященных соучастников: сначала говорит, чтобы тот оставил себе деньги (напомним, речь идет о 200 тыс долларов), а потом и вовсе делится конфиденциальной информацией – якобы, одна из сумок с 800 тыс долларов предназначена Рябцеву за всемерное содействие в хищении (собственно, с определенного момента в показаниях по делу вся операция со слов и Васильченко, и Задорожного уже прямо называется хищением). На деле же, как выяснилось позже, Темиргалиев передал Рябцеву через доверенного Задорожного лишь 100 тыс долларов, которые, по стечению обстоятельств, тот и в руках не успел подержать, как их изъяли следователи – с момента передачи до выемки пакет с 10 пачками 100-долларовых купюр пролежал в багажнике жены Рябцева. Сам Рябцев, по его показаниям, считал, что в пакете находятся документы, легализующие передачу более 32 млн гривен «представителям Совмина» (именно так аттестовали себя Васильченко и Мерцалов перед киевлянином Матюхой). Правда, не совсем ясно, почему он в таком случае не забрал пакет на работу, раз уж ранее так настойчиво добивался документов от высокопоставленного чиновника – этот момент он вразумительно не поясняет.

В итоге, 100 тысяч изъяли у Рябцева, 200 тысяч Васильченко выдал сам. А вот судьба остальных денег – презабавна, и из всех причастных к делу о ней свидетельствуют только двое – Рустам Темиргалиев и его адвокат. Экс-вице-премьер утверждает, что после возбуждения уголовного дела к нему за помощью обратились Васильченко и Рябцев, но сам он от встречи уклонялся и предлагал решать все проблемы по закону, говорил, чтобы «его не впутывали и возвратили государству все, что украли». Правда, рекомендовал своего адвоката, в частности, для корректного возврата похищенных средств. И деньги, по большей части, вернули! Причем прямо у здания Следственного комитета в Симферополе – неизвестные адвокату лица подъехали на автомобиле, выгрузили сумки у входа и уехали. Деньги адвокату пришлось заносить в одиночку. После пересчета в следкоме выяснилось, что в сумках находится 1 млн 560 тыс долларов.

Самое слабое место этой версии состоит в том, что такую сумму денег Васильченко держал в руках лишь до передачи Задорожному в банке, а тот – до передачи Темиргалиеву. Рябцев же, по показаниям всех свидетелей, и вовсе долларов не видел.

Конечно, Темиргалиев факт передачи денег отрицает – якобы, Васильченко и Задорожный принесли сумки от Рябцева в качестве благодарности за утвержденное постановление Совмина, которое тот на самом деле не делал и не собирался, и потребовал отнести их обратно управляющему КРУ «Ощадбанк». И именно его люди, считает Темиргалиев, подкинули деньги в Следком.

Простой подсчет показывает, что остается неизвестной судьба еще 800 тыс долларов – ровно той суммы, которая предположительно находилась в сумке, переданной вице-премьером неизвестному во дворе Совмина.

Как бы то ни было, а история с наличкой «Ощадбанка» крепко повязала всех вольных и невольных соучастников, и результаты не заставили себя ждать…

Продолжение следует.

Алла Добровольская