Владимир Константинов: Крымчане не хотят видеть старых руководителей – грядет обновление

Мое личное отношение ко Дню России, когда он праздновался без нас, особенно в последние лет пять, – обостренное чувство того, что у тебя что-то украли, и что-то проходит рядом, прикоснуться невозможно, а к тебе это имеет личное отношение. Должен быть наш праздник, а он не наш, и мы – как предатели по отношению к России. И в Украине мы вроде как свои, но и не свои. Такие запутанные чувства. Думаю, что похожие ощущения были у каждого крымчанина.

Сейчас этот праздник прошел впервые. И люди это ощутили – вот он, родной праздник, он вернулся, и справедливость восторжествовала.

Что касается провалов и достижений, я не скажу, что какие-то конкретные провалы есть. Мы идем в рамках тех возможностей, которые нам отвела судьба. Наших персональных ошибок еще нет никаких. Есть ситуации, где мы не знаем, кто бы и как сделал. Американцы так бы не сделали, европейцы тоже, и наш сегодняшний опыт уникальный. Объективно, как человек из бизнеса, оцениваю очень многие вещи быстрыми и эффективными. Некоторые проблемы вскрылись, и мы их даже не предусматривали, они объективно тяжелые. Например, вода. Все здорово, все хотят решить, но быстро это не получится. Это вопрос программный, больших инвестиций, но рано или поздно он решится. Мы же выбрали этот путь. Наводим порядок с нашим хозяйством, должны убрать все ржавые трубы, убрать колоссальные потери воды, которые были и их никто не считал, просто считали нормой. Сегодня с этим мириться уже нельзя. Нужно бороться за каждую каплю воды, которая для Крыма должна стать ценностью, какой она де-факто и является. И это не только инфраструктурная, но и психологическая перестройка.

Ситуация переходного периода такова, что многие серьезные и сложные вопросы могут решиться уже завтра. Проблема, например, с Северо-Крымским каналом, откуда воду сейчас сбрасывают в море, уже пагубно сказывается на русле. Сейчас вдоль Днепра началось подтопление территорий. Люди рассказывают, что уже рыба во дворе плавает. Я надеюсь на скорое решение этого вопроса, чтобы снять остроту водопотребления. Но это не снимает стратегических задач, и мы будем настаивать на принятии и финансировании программы на ближайшие три года по самообеспечению Крыма водой, и расчеты это подтверждают.

Второй по проблемности стала финансовая сфера, не так ли?

Да, то же можно сказать по банковской сфере. Но за три месяца мы ее организовали. Большую помощь оказал федеральный центр, хотя был очень острый период. Сейчас эта проблема рассасывается, и понятно, что еще два-три месяца, и мы выйдем на нормальную работу банков. Хотя сама банковская сфера сложнее, и процесс подъема до среднего российского уровня будет гораздо дольше.

Другой очень сложный вопрос вдруг появился – ликвидные предприятия оказались на грани остановки. К этому мы были не готовы. Производители алкогольной продукции, наши основные плательщики налогов, не дают поступлений. Мы уже и кредитами помогаем, хотя это не просто. Начинаем разбираться, уже третье совещание провел, но они не справляются с проблемой переналадки на работу в РФ. Проблема возникла с акцизной маркой, поставками спирта, получением российской лицензии и оформлением новых расчетных счетов. Эта череда проблем, о существовании которых раньше никто не подозревал. Самые крупные запустились, и пока они видят свою работу стабильной на три недели, хотя стояли два месяца. Может все закончиться тем, что рано или поздно здесь появится филиал российского производителя, а крымчане останутся без работы – это неправильно. Надо, чтобы свои работали, и у людей не было ощущения потерь от "Крымской весны". Важно, чтобы каждый человек, сидя на кухне, не сказал: да, мы вернулись в Россию, но при этом потеряли все. Сейчас пока никто не говорит о приобретениях, нужно, чтобы потерь не было там, где можно их избежать.

Сегодня серьезные проблемы у заводов "Залив", "Море", которые не получают заказов из-за санкций. Или завод "Титан" – если он остановятся, то Армянск станет городом-призраком. За их работу сегодня идет борьба. Очень активно работает федеральный центр, кураторы понимают угрозу. Мы сами на уровне Крыма эту проблему не вытащим. Заводы надо присоединять к каким-то холдингам, быстро находить совместное управление. Главное – это заработная плата, чтобы у людей она была, пока заводы организуются, начнут поставлять продукцию.

Мы не говорим о том, что все уже организовалось. По нашим данным, на конец июля все заявления на получение российских паспортов будут приняты, и к концу августа первый поток будет закрыт. Дальше уже вопросы с получением гражданства у тех, кто не мог подать документы раньше, или их недостаточно. Здесь, я считаю, мы идем с опережением.

И после референдума на переходный период мы выборов никаких не планировали. А сейчас гоним с выборами и тоже идем с опережением, чтобы из головы ушли все украинские названия. Вообще все плохое украинское надо смыть. Сбросили чешую, и теперь остатки надо смыть, чтобы у людей не было двоякости мышления. И эта перестройка людей идет очень быстро. Мне казалось, что если ты родился в одной стране, рос в ней, и вдруг оказался в другой, то это непросто, особенно для молодежи. Для нас – нормально, мы домой вернулись. Оказалось, что и для молодежи также. По рейтингам украинские телепрограммы уже почти никто не смотрит. А еще три месяца назад они были на 80% популярнее российских. Теперь наоборот.

За это время Вы провели немало встреч с президентом России Владимиром Путиным. Мы прекрасно знакомы с его публичной риторикой. Но интересны Ваши впечатления: насколько сильно ощущается его поддержка крымчан и как долго она продлится?

Для меня лично Путин как политик – это открытие. Я знал многих президентов, и точно могу сказать, что та картинка в телевизоре – это политический образ, передаваемый людям. Это в политике нормально. А сам человек представляет собой нечто иное. Я хорошо знаю Януковича, Кучму, был знаком с Ющенко. Путин кардинально отличается нестандартностью для нынешней эпохи. Для русского мира он – находка, открытие, даже событие. Лидер с таким мировоззрением, у которого на первом месте стоит государство, и это его искренняя позиция. А в остальном он живой человек, как и все мы.

Украинская политика хромает тем, что в ней нет искренности. Ни одного искреннего политика нет. Я их всех знаю, и все приходят за одним – за деньгами. Слушать их слова бесполезно, это аббревиатура "как украсть и что для этого нужно сделать", а публично все за народ. И этой лживостью уже пронизано все до тошноты. Понятно, что в каждом есть доля цинизма, но Украина скатилась до такого уровня, что просто невозможно.

Путин – искренний. Он переживал за отношение крымчан. Меня волновало на встрече с ним, чтобы Россия нас не бросила, и не получилось так, что я отвечаю за весь Крым, а Россия скажет "хорошо, но мы будем думать". Уже ж один раз так было. Но его этот вопрос не волновал, потому что был убежден в правильности решения. Его волновало другое – насколько крымчане реально хотят в Россию, нужно ли им это.

Приближается такая символическая дата – 100 дней с проведения референдума. Это будет 24 июня. Появилась ли у вас своя символическая дата или цифра за этот период?

Есть, она не символическая, но подходящая – за три месяца мы приняли законов и постановлений ровно столько, сколько за весь прошлый год. Больше 300 документов. Работаем интенсивнее в четыре раза, если говорить о количестве. Но если говорить о качестве решений, об их структуре и значимости, то результат нужно умножать на сотни. Чего стоит принятие одной Конституции или закона о Госсовете. Раньше были простые постановления, мало чего значащие, кроме утверждения бюджета или внесения в него изменений. Много было постановлений, которые не несли серьезной смысловой нагрузки. Сейчас их качество выросло в десятки раз. Эта работа нас всех измотала, все по-новому, идет интенсивная подготовка документов. Но аппарат как организовал всю нормативную работу по "Крымской весне" без запинки, так и сейчас справляется.

Насколько сейчас нормативная база Крыма уже адаптирована к Российской Федерации?

До полной адаптации еще очень далеко. Нам нужно принять около 100 первоочередных законов, а мы еще не приняли и третей части. Пока вышли на такой норматив – принимаем по 7 полноценных законов в месяц. Это хороший показатель.

Сейчас крымчан беспокоит судьба жителей Юго-востока Украины. Еще до референдума довелось прочесть интересную мысль Анатолия Вассермана, что Крым не должен был воссоединяться с Россией самостоятельно, без Юго-востока. Был ли шанс у Крыма немного подождать развития ситуации и уйти всем вместе?

Нет, абсолютно. У Крыма своя четко выраженная природа, и она не смешивается с Юго-Востоком, как бы этого ни хотелось, даже в рамках русского мира. В Украине временно доминирует нацистская идеология. Как это получилось, другой вопрос. Но сегодня они пришли во власть и доминируют, даже если не сидят на должностях, а подпирают пистолетами и автоматами. Украина тяжело болеет, ей нужен определенный период. Если на полшага отойдут Америка и Европа, то и страны не станет вообще. А там пока не появится новый Богдан Хмельницкий, который аккумулирует все несчастья народа, вызванные попытками поиска европейской мечты. Людям вбили в голову – мы идем в Европу. И беда и преступление центральных политиков, что они это вживили. В свое время большевики коммунизмом всех заразили: никто этого коммунизма за 70 лет даже в приближении не увидел, но вся страна шла бодро по этому пути. Примерно так Украина идет в Европу. Никто не понимает, что это, никто не знает, для чего. Думают, что приедут швейцарские юристы, немецкие полицейские и американские дорожные рабочие. А самим взять и поработать – это не то. Киев весь заражен этим. Разговаривать с кем-то бесполезно. Те, кто поумнее и с деньгами, уже разъехались кто куда. Реального бизнеса уже нет. Остался тот, кому ехать некуда или это невозможно.

В Совете министров Крыма произошли первые отставки, и увольнение первого вице-премьера Темиргалиева в прессе связывали как с недовольством его работой в Москве, так и в Госсовете. Насколько сейчас синхронно работает Госсовет и Совмин, нет ли разногласий?

Тут необходимо понимать природу ситуации, кто такой Аксенов, и кто такой Константинов. Если это понять, очень легко разобраться в их действиях. Мы с ним обречены быть вместе, нас судьба спаяла, хотели мы этого или нет. На нас лежит "Крымская весна", и мы ее заложники. Если он отойдет в сторону – погибнет, точно также как и я, если отойду. И он это понимает, и я. И это понимают все – мы это сделали, и такая наша судьба – пройти этот исторический путь. Каким он будет, мы не знаем. Живем и надеемся, что он будет достаточным. Мне психологически будет комфортно, если будет завершен переходный период. Я абсолютно искренне говорю, что мне есть чем заниматься, и это кресло всегда немножечко тяготило, связывало. Но сейчас все понимают, что люди на нас смотрят, и мы не можем просто уйти на пенсию писать мемуары. Не такая сейчас ситуация. Надо оказывать помощь, потому что у другого это может не получиться. И в этом мы с Аксеновым спаяны, что обязывает нас координировать свои действия друг с другом. Когда мы выбирали премьера, я не рвался на это место и предложил Аксенова. Он согласился, и я ему за это благодарен, иначе ничего бы не получилось. Сейчас притираем друг к другу команды.

Но что касается Темиргалиева и всего остального, то тут мы с Сергеем /Аксеновым/ легко управляем процессами, все координируем. А все домыслы в интернете – это слова людей, которые совершенно не знают, что происходит, они недостаточно информированы. Между нами никаких проблем никогда не будет. Это исключено. Но есть другая проблема – проблема эффективности работы. Она есть и в Госсовете, и в Совмине. И выборы в Госсовет затем и нужны, чтобы обновить состав, завести новую команду. Я благодарен всем тем, кто работал и голосовал за судьбоносные решения, но нужно провести перезагрузку. Так и в Совмине. Там переходный период сложнее, потому что многие министры этого не понимают. Одно дело быть министром, когда экономика отлажена. Например, министр промышленности. Какие он вопросы здесь решал, от него разве зависели предприятия? Они работали самостоятельно, сами планировали, сами покупали, сами сбывали. А министерство вело статистику и только оперировало цифрами. Сегодня нужно все организовать, в этом вся сложность. Поэтому все кадровые проблемы связаны с тем, что в первую очередь люди не поняли, куда они попали. Им кажется, что все так, как было раньше, и кто-то за них все решит. А этого "кто-то" не существует, и проблемы не решаются вообще, потому что человек сидит и ждет, что она сама рассосется. Когда все уже отлажено и рынок сформировался, намного легче работать. Поэтому кадровые перестановки есть сейчас и в дальнейшем будут. И к этому надо нормально относиться.

Кроме того, идет полная перезагрузка власти. Мы сверили настроения людей - все категорически против действующих руководителей. И это для нас новое. Мы не предполагали, что такое отторжение у крымчан к руководящим лицам. И это оказалось в 90% случаев. Люди просто не хотят на местах, в районах, городах видеть своих руководителей. У каждого есть свои грешки, белых и пушистых никого нет, но раньше им прощали, по нескольку раз избирали, а сейчас не хотят даже до выборов дотерпеть. Ожидание нового – сегодня это черта крымчанина.

А как быть с депутатами? Список Единой России будет намного отличаться от списка Партии регионов?

Да, это проблема. Все хотят новых лиц, но возникает вопрос – где их взять? Привезти из Москвы? Мы все-таки хотим видеть крымские портреты. Тем не менее, будем обновляться больше, чем на 50%. Я считаю, что это нормальное партийное обновление. И это если говорить о списках Единой России только в Госсовет. А если говорить о городах, то тут уровень обновления больше 60%. В Госсовете планка ниже, потому что депутаты этого созыва нашли в себе мужество, рисковали всем, что есть. Могло ведь пойти по-разному, а все знали, кто и за что голосовал. Поэтому здесь у нас определенные обязательства перед теми, кто хочет работать и заслужил это. Мы не можем их выкинуть и сказать, что вы свое дело сделали. В целом у нас в списках будет около трех тысяч, и вы сами увидите, каким будет обновление – для процветания нового Крыма.